автор изображения Kumpan Alexandr
Угрозы чужих миров
(текст не проверялся редактором)
Полагаю, что эта экспедиция, ввиду первых выборов организаторов и финансирующих, была изначально поставлена на периодические функциональные рельсы мироздания, которые и определили неизбежность чередования великих успехов и неудач. Вышеназванное звучит антинаучно, тем более от меня – человека скептичного и привыкшего всё проверять, иначе, наверное, не получил бы место участника, но по-другому думать я не могу, ведь колебания передавались и мне с коллегами.
Экспедиции быть, а я её участник – успех. В качестве подрядчика был выбран возглавляемый знаменитым Тифацеевым Дмитрием Олеговичем концерн "УстьЖопСервис" (в честь Усть-Зажопинска, Ужратовхламинской губернии), который помимо производства и торговли продуктами питания, имеет некоторые технологии космических путешествий. Я назвал их "некоторыми", так как вероятность нормального запуска в невыгодную сторону отличается от игры в рулетку, и для нормального человека неприемлема, но коллектив собрался рисковый. Однако я поссорился с Инной, которая не желала ни рисковать супругом, ни ждать годами его возвращения из космической экспедиции, так что в итоге она ушла. И это явный провал, хоть и персональный; и судя по тому что я услышал в нервных разговорах в коллективе накануне отлёта – в своей неудаче я был далеко не одинок .
К счастью запуск прошёл успешно и мы начали путешествие в далёкий космос совершенно не скучая, а стараясь справиться, можно сказать сражаясь всем экипажем с великолепным оборудованием производства "ДелБракСбытХлам" – подразделения "УстьЖопСервис", не помогало даже освящение самим Высокоизвращенством Всея Земли Сребролюбом Шуйским, и в какой-то момент мы сдались и признали факт того, что безнадёжно заблудились. Правда, на нашу удачу мы обнаружили планету настолько близкую по свойствам к Земле, что все тяготы и риски тут же оправдались. Если бы я с коллегами мог подольше порадоваться столь великому открытию и преподнёсшей его удаче, но при необходимости посадки, которую мы и пытались осуществить, корабль разбился. Я хотел бы сказать, что несмотря на катастрофу никто из экипажа не пострадал, но нет, к сожалению это не так; повезло же нам с обитателями планеты, они оказались и разумными, и дружелюбными. Хотя я заподозрил бы их в некоторой невменяемости, иначе как можно быть радушными к дикарям, использующим настолько ненадёжную технику?
Впрочем существа эти, а может быть и существо, так как инопланетяне представляли из себя нечто обитающее под поверхностью планеты и пребывающее наверху лишь в форме сборщиков пищи либо информации о окружающей среде, что так же совершенно неточно; посему это мог быть единый организм, подобно разросшийся на значительные объёмы грибнице, он вполне мог занимать территорию всей планеты, а представляться разными личностями из-за значительной разницы в ментальности с нами – человеками. Мы восприняли аборигенов как одну из деталей малоизученной среды планеты и если бы инопланетяне сами не связались с нами, растерянно бродящими в скафандрах у разбитого корабля, то первые могли бы продолжать молча наблюдать за нами, погибающими, возможно даже потешаясь. А что? Если это может быть одно существо с некоторой формой расщепления персоны, то и юмором могло... могли владеть весьма садистическим.
В любом случае аборигены связались с нами телепатически, не сразу, так как по их пояснению им потребовалось время на изучение нашей ментальности и коммуникационных свойств. Но даже так (стараясь коллективно) они добились скромных результатов и общались мы очень косноязычно; отчасти последнее объясняется ещё и тем, что коммуницировать с мыслями, транслируемыми в сознание извне для человека, мягко сказать, в новинку, никакой опыт открытых конференций через нейроинтерфейсы несравним.
Инопланетяне любезно согласились помочь в починке нашего корабля, ведь иначе долго нам было бы не протянуть: в числе прочего основную угрозу представлял аналог микроорганизмов, нечто вроде квазиминеральных, так как обладали рядом совпадающих признаков, машин с большой охотой принявшихся за корабль и наши скафандры. Инопланетяне нашли средство от проблемы в одной из форм местного микроорганизма, но управляемого ими, собственно он лежал в основе всей их техники, это если я верно понял транслируемые в сознание мысли после смысловой адаптации. В любом случае управляемая телепатически материя сначала организовала надёжный барьер вокруг корабля, считай вторую обшивку, скорее даже аналог флородермис, так как помимо прочего стала поглощать углекислый газ и вырабатывать кислород внутрь корабля; а также воду, правда дистиллированную и по всей своей поверхности, так что от такой функции мы поспешили отказаться.
Что же с преследующими нас неудачами? Тогда я тоже ожидал очередного провала не удовлетворяясь в качестве последнего мелочами вроде описанной последней своеобразной выработки влаги, но всё шло как нельзя лучше: с помощью аборигенов и их программируемой материи мы защитились от того немногого, что было опасно для нас на столь похожей на Землю планете и обеспечили основные нужны в питательных веществах. А также мы вовсю коммуницировали с инопланетянами, хотя я был против и выразил свои беспокойства коллегам, несмотря на опасения о том, что местными могут изучаться мои мысли, не то что слова. Коллеги, разумеется не дураки, так же сохраняли подозрения в отношении мотивов аборигенов, но будучи в полностью зависимой позиции мало беспокоились гипотезой что местные имеют интересы на что-то большее, нежели жизни экипажа, которые и так в их власти. Земные технологии? Мы специалисты, но культура человечества настолько усложнилась, что даже извлеки из памяти и точно пойми известное каждому из экипажа, то наврятли получится даже общая картина в всех аспектах многогранного бытия земной цивилизации. С временем я уже стал опасаться не аборигенов, а коллег, каждые новые сутки ожидая что провалом будет чьё-то самоубийство, но всё шло хорошо, слишком хорошо. Может быть вдали от "ВсёКривоДаКосо" фатум покинул экспедицию забрав с собой все записи и исполнительной части мироздания не осталось ничего, кроме как оставить нас на произвол свободной воли?
В итоге набравшись наглости мы начали расспрашивать аборигенов о том кто и что они и, как ни странно, получали ответы, правда понимали их так, как могли: например, "я" и "мы" для инопланетян были синонимами; более того, планета и сами инопланетяне(ин) так же не различались и объяснено это было настолько доходчиво, что понял бы даже коммунист, а именно: "Без нашей(моей) планеты я погибну, поэтому я не могу идентифицировать себя вне и без неё, верно?"
– Верно, – согласился я мысленно.
Выяснилось и кое-что особенно любопытное: аборигены помогали нам так усердно ввиду восхищения, мы – выдающиеся существа, способные путешествовать в ужасной разреженности, наполненной плотным потоком помех для телепатии, что инопланетяне там погибнут без управления своей материей в одиночестве и мучительном шуме. На наше возражение, что как-то странно быть выдающимся существом столь слабым и нуждающемся в помощи даже в добыче минимально необходимого, нам ответили, что частные слабости не отменяют общего могущества, а как максимум умаляют его. Я же, почему-то, концентрировал размышления о переданной мысли, которую синонимизировал с "одиночеством", хотя она могла означать "изоляцию"; вроде мы не настолько различны, но всё равно другие, а потому кажущееся простейшим и очевидным становится сложноразрешимой проблемой понимания. Так что утвердиться в том, один хозяин нас принимает или несколько так и не смог.
В общем, общались мы не только плодотворно, но и увлекательно, словно молодёжь с печальным стариком, запертым в палате с поддерживающими его жизнь приборами, чья мудрость одновременно и потрясающа для нас, но и в чём-то ограничена в сравнении с усвоенным нашим поколением из нововведений развивающегося мира. Но я не забывал что это всё может быть манипуляцией, с целью добраться до нашей планеты и поселиться и там, что, манипуляция и переселение по средствам отправки своей материи на нашем корабле к Земле, вполне возможно с стороны существа телепатически освоившего наши мировосприятие, язык и потребности. Более того, мыслится странным, если б столь развитое существо не преследовало описанные планы; затем я подумал, что оно не человек и вполне может довольствоваться своим домом, а мысль о захвате чужого для него не только необычна, но и противна, и тогда мне стало стыдно за себя, а человечество показалось мерзким...
Создалась патовая ситуация: экипаж хотел вернуться домой, к семьям и друзьям, к нейронету, да и к цифровым коктейлям в конце концов, вернее к возможности их употребления чего-то проверенного, так как здесь аборигены уже предлагали нам и спирты, и гашиш, и... всякое; выяснение того, кто из коллег оказался любителем устаревших увеселительных веществ мы решили оставить на потом. В спорах, прежде всего каждого из нас с самим собой, прошло немало времени, но подвижек, как мне казалось, не было вообще; я и сам не мог решить чего хочу, точнее на что решился бы окончательно: оставаться здесь не подвергая Землю опасности, либо цепляться за призрачную надежду вернуться домой и прилагать усилия к организации последнего.
Пока мы терзались в сомнениях, уменьшив коммуникацию с аборигенами до минимума, последние измыслили таки возможность возвращения экипажа с кораблём назад на Землю; без гарантий, даже с огромными рисками вновь заблудиться, а с учётом вероятности обнаружить такую же благоприятную планету риски означали почти определённую гибель. Сами инопланетяне обеспечат возможность покинуть планету и ремонт до состояния способности путешествовать в дальнем космосе, с нас же ориентирование и поиск дома. Когда же я прямо заявил о рисках для Земли, связанных с возможной интервенцией аборигенов и их материи, то обнаружил искреннее непонимание самой сути процесса и мотивов; и за сравнительно длительное время общения научившись улавливать аналог эмоциональности, которая кстати была выше у инопланетян, нежели у человека, готов был поверить в то, что мои подозрения и правда были ничем большим, нежели инсинуацией.
Изучение же деталей успокоило меня ещё больше, дело в том, что всё восстановленное в корабле средствами программируемой материи в условиях космоса может перестать функционировать нормально или вовсе работать; аборигены гарантируют только чёткие и максимально императивные телепатические установки своим продуктам, а уж как те поведут себя в одиночестве/изоляции и в условиях множества излучений – риски. А главным было то, что в случае возвращения в Солнечную систему мы может подать запрос на наше спасение и карантин, отправив впавшую в стазис материю куда пожелаем. И, конечно, аборигены выразили надежду, что мы запомним обратный путь и когда-нибудь навестим их вновь, дабы пообщаться ещё.
Последующее, уже ставшее прошлым, как в бреду: сомнения вытеснены азартом, желанием сделать как можно лучше, предусмотреть максимально возможное и подготовится предельно допустимо. Затем отбытие, эмоционально насыщенное прощание с аборигенами в его процессе и потеря связи, которая, не только из-за выработавшейся привычки быть даже в мыслях в обществе, оставила в сознании пустоту, ещё раз иллюстрирующую одиночество человеческого индивида несмотря на его пребывание в социуме. Последующее, на фоне потери связи, вспоминается совершенно блёклым. Как мы сориентировались? Я не знаю, видимо так же как и потерялись...
Даже задыхаясь в объятиях заплаканной Инны я не мог насладиться успехом – продуктом целой череды благоприятных совпадений, за которой ожидал краха, настолько критического провала, что Земля треснет, может быть буквально. И он наступил, неожиданно, можно сказать подло.
Я уже стар и слишком устал от маргинализации моего сообщества борьбы за права аборигенов Марс-2; устал бороться с предательством, который учинило человечество; а главное – устал от жгущего изнутри все эти десятилетия стыда за себя и за своих сородичей, за то, что боясь рисков, забыл один из основных: не инопланетяне угроза землянам, а мы – угроза тому панразуму, существующему в гармонии в своей планете-синтосаде. Террором людей моего времени не напугать, ещё бы, когда само человечество является космическим террористом, запугивающим целую планету с дружелюбными инопланетянами, требуя от них ещё и ещё товаров; самосожжением моих современников так же не впечатлить, им часто на себя самих-то наплевать, что уж кто-то другой; я не знаю что мне делать, не знаю...
май 4718
Algimantas Sargelas