Синопсис "Формирование творца"
(текст не првоерялся редактором)
Данный рассказ – продолжение остросюжетного, почти что биографического, с той лишь разницей, что конкретная персона заменена персонификацией, но с сохранением всех присущих субъекту признаков, моего рассказа "Бытие спортсмена". В этом же произведении, ещё более монографическом, я решил не ограничиваться рамками одного лишь бытия, как процесса, тем более что рефлексия спортсмена бедная и на ней самой повествование построить если и возможно, то получиться нечто скучное; а вот творец – совсем другой объект: он дышит жаром, источник которого может быть куда интереснее, нежели внешние атрибуты вроде пламени, а иногда и пожаров, которые могут разрастаться до весьма значительных величин и масштабов ("Моя борьба" не даст солгать)!
Ввиду описанного выше труд предстоял нелёгкий; первым делом я поднял тему рождения, причём в всех смысловых значениях этого слова, творца. И даже не творца как такового, ведь родятся все, в том числе те, кому первым и не стать; оттого рассмотрение сути и роли рождения, а также соотнесения с сущностью творческого индивида, было обязательным. Проблематика рождения творца, самостоятельно, по мере её раскрытия, вынесла себя за пределы формирования предмета интереса рассказа, и получилась, на мой взгляд, интересной и, что важно, аргументированной.
Далее предстояло определить границы акта формирования, выяснить что такое "сформировался", но не только, ввиду субъективности в контексте "формирование творца" следовало договориться с гипотетическим читателем, который может быть кем угодно из разнообразного человечества, о том, что же уже "мы" будем понимать и под формированием, и под "сформированностью" – как результатом изучаемого, вернее художественно описываемого процесса. Последнее неизбежный результата, требующий очерчивания, так как читатель не любит "открытые финалы". Но к вопросу о угождении читателю, напомню, представленному всем многообразием человечества, ВЕЛИКОГО человечества, тем более взятого en masse, я вернусь позже, он важен.
Разумеется персонаж рассказа не существует изолированно, а потому тема восприятия окружающими как его личности, так и взаимодействия с ним, в том числе обусловленностью выводами на основании первого, была обязательна. Этой теме я уделил больше внимания и по причине числа контрагентов, и из-за отклика персонажа на них; впрочем взаимосвязанность этих причин очевидна. Творец раскрывается и по сути, и субъективно – в мнении наблюдателей, а эта часть повествования занимает вдвое больше места и, на мой взгляд, настолько же значительнее внимания.
И как финал, ещё до развязки, своеобразно предлагая читателю кульминацию рассказа, я описал само бытие творческого индивида; персонаж предстал в своей действенной, объективирующей сути, особенно выгодно сталкиваясь с образами предыдущей личности творца и средовой точки её рассмотрения. В развязке я, учитывая разнообразные предпочтения и взгляды потенциальных читателей, сделал единственно верн... удобный вывод, но всё равно ответив на вопрос, а не задавая его, чем формировал бы нелюбимый уважаемыми потречитателями финал.