Не хочется, что поделать...

В ночном клубе в одиночестве за столиком сидел привлекательной наружности мужчина средних лет и отрешённо потягивал напиток, будто наслаждаясь своей собственной компанией.
– Вы не против? – явно говоря о желании присоединится, поинтересовалась его ровесница: эффектная женщина с ухоженными длинными русыми волосами, волнами спускавшимися к оставленными вечерним платьем багрового цвета открытыми плечам, естественный и богатый загар, наверняка полученный не в солярии, а под солнцем в тропиках, переливался в редких отблесках мечущегося по полумраку клуба лучей софитов, особенно привлекая внимание к глубокому декольте, в который спускалась изящная, как и владелица, цепочка.
– Пожалуйста, – скорее нейтрально, но не холодно-пренебрежительно, ответил мужчина, жестом пригласив располагаться; она села напротив.
– Могу я угостить вас?
– Я не против, – после пары секунд раздумий, ответил он, вызвав очень довольную улыбку с её стороны. – На ваш вкус.
– Дайте подумать... – протянула она, слегка постукивая подушечкой пальца по губам и оценивающе смотря на него. – Может быть джин? Ведь вы его пьёте?
– Нет, это водка, – отрезал он. – Но джин тоже неплохо.
– А чем вам нравится водка, если не тайна?
– Водка коварная.
– Любите риск?
– В здоровых пределах, – наконец улыбнулся и он, указав пальцем сжимающей стакан кисти на собеседницу.
– Людмила, – представилась она.
– Ян.

Они какое-то время не сговариваясь молча любовались друг другом, иногда отвлекаясь на обстановку, так и дождались заказанного джина и даже успели опустошить часть бутылки.

– Ян – имя польское, еврейское?
– Я наполовину исландец, наполовину с всей Европы понемножку гражданин Японии, выпивающий в одиночестве в Москве.
– Банальность спрошу, но почему в одиночестве? Мне думается вы интересный собеседник.
– Когда хочу выпить чего-нибудь дурманящего, то предпочитаю одиночество, но не в изоляции, а то нелепостями всякими заниматься начинаю.
– Например листать длинный список воздыхательниц с двусмысленными сомнениями? – выпалила она с хитринкой, но тут же осеклась. – Простите, – посмотрев в свой стакан, она добавила, – Джин для меня крепковат. Ещё раз простите.
– Если считать деловых партнёров-японцев таковыми, то двусмысленность очень многосмысленная получается, я не осуждаю, но маневры по тылам не к мне, – с хохотцой признался он. – А так-то я не очень умею общаться с женщинами.
– Я видимо тоже... – выдохнула она, – В смысле с мужчинами. Разучилась, наверное, – она посмотрела на него, стараясь вглядеться в слабом освещении в его лицо, глаза. – Знаете, тип людей, которые приходят сюда и в подобные места снять себе кого-нибудь. Хотя о чём это я, конечно знаете, такой красавчик...
– Я знаю, что внешне привлекателен и это... некоторая проблема даже. Хотя о чём это я, вы и сами понимаете, – с хохотцой заключил он.
– Понимаю, – улыбнулась она в ответ, но тут же погрустнела. – Вообще я не против, чтобы меня сняли, но когда... Часы у вас интересные, – мгновенно сменила тему она, разглядев детские электронные часы на его руке. Рискну предположить, что дела в Японии идут неплохо, – и с ещё большей скоростью она, будто ошарашенная чем-то в своих мыслях, осеклась. – Да, джин это определённо не моё, – вздохнула она, поставив стакан на столик.
Он же молчал, спокойно осушая порцию за порцией, постоянно добавляя их из бутылки.
– Я вас сама снять хотела, – она взяла краткую паузу. – И сейчас хочу.
– Вы не против чтобы вас сняли, но что происходит мешающего этому? – напомнил он её ранние слова.
– Вы ещё и слушать умеете... – таящим голосом выдохнула она. – Как вы относитесь к состоятельным женщинам, которые сами всего достигли?
– Нормально, – молниеносно хмыкнул он. – Не встречал до этого, если честно, но почему бы и так, с чего иначе?
– И это постоянно случается: мужчине кажется, что всё нормально, но в таких отношениях многие, – она вздохнула, – Почти все, каким-либо образом воспринимают угрозу своей мужественности, а мужчина хочет быть мужчиной, а который не хочет, мне безынтересен становится. Извините, я пьяна.
– Наоборот, вы мне подарок сделали. Обожаю вопросы, указывающие на то, что мне кажется очевидным, но никак не проверено опытом. Действительно, с чего я решил, что поведу себя в подобных отношениях иначе, даже будучи долларовым мультимиллионером... Надеюсь вы не миллиардер?
– Нет, – махнула она кистью игриво, видимо довольная тем, куда проследовал разговор, – Мы с вами равны.
– Но и в вашей ситуации... Кстати, как насчёт на "ты", раз уж мы весьма откровенно стали общаться.
– Я "за", – тут же согласила она, пересаживаясь к нему вплотную.
– Предупреждаю: здесь зона водочно-джинового дыхания!
– У меня пропуск, – ответила она, вернув свой стакан с прозрачной жидкостью.
– И раз уж мы откровенно и на "ты", то скажу искренне: вы, то есть ты – красавица, очень привлекательная женщина, но не в моём вкусе.
– М-м-м, – протянула она, раздумывая что делать с этой информацией, тем более после её демарша. – Ты искренний и прямолинейный человек, Ян, это редкость.
– Я умею врать и хитрить.
– Верю, – рассмеялась она, – Иначе как бы ты вёл бизнес в Азии. Извиняюсь, это прозвучало расистски.
– Персонально не вижу проблемы в твоей ситуации: если ты хочешь снять мужчину, то зачем устраивать близкие отношения? – полусменил тему он.
– Я влюбчивая, – исчерпывающе отрезала она.
– Х-м-м...
– Тем более, когда мужчина не только красавец, хотя это, на самом деле, для женщины вообще не решающее, но и искренний, знает чего он хочет, – с придыхом прошептала она, прижимаясь к нему, но погрустнела, потупив взгляд, – Вернее не хочет... Но и это потрясает!
– Догадываюсь. Я б заподозрил в себе гея. Кто откажется от тебя? То есть, ты же действительно притягательная... – упорно избегая слова "сексуальная", повествовал он. – И мы можем дружить, отлично же общаемся!
– Да... – многозначительно резюмировала она.
– Сейчас к прошлому, с позволения сказать катарсису, когда я и правда задумался над тем, а кого действительно хочу: ту, которую буду опекать, защищать, даже наставлять, желаю себе позицию, в которой буду умнее и эмоционально интеллектуальнее? Неужто у меня такие же плоские представления о женственности, что и у масс, ведомых простыми социально-культурными моделями "как есть"? Получится именно так, если ориентироваться в поиске прежде всего на то, какие слабости партнёра я буду компенсировать своими достоинствами, вместо безотносительного предпочтения всех, максимальных достоинств партнёра. Спасает мысль о том, что хотя бы всегда глупышкам предпочитал умных. Впрочем, мне точно не нравятся глупые люди нигде и никогда: женщины, мужчины; потому и не люблю детей, ведь по-моему это всегда недоразумные версии человеков, неполноценных по определению, осознание чего их и доводит до нигилизма, так как не имея опыта созидать и даже не успев этого сделать в силу возраста, им остаётся либо мудро "молчать и слушать", либо отрицать, обесценивать, в обиде бунтуя разрушать... А теперь я понял, в каких ситуациях оказывается девушка, когда её хочет пусть и приятный парень, предлагает себя, но несмотря на его привлекательность нет влечения, плохо уловимое в деталях, но воспринимаемое точно в целостности и всё равно непонятное, избитое и затасканное "не в моём вкусе".
– Понимаю...
– Однако, при этом я – мужчина, и как бы сексистски не прозвучало, в отличие от женщины, не только готов, но и склонен к риску и авантюрам, не страшусь их. В конце концов ты же не суккуб, и я готов попробовать чтобы узнать и возможно пожалеть, что лучше, чем точно жалеть завтра.
От услышанного её зрачки буквально расширились.
– Людмила, а вы бывали в Токио?

Возможно это из-за особенностей скупого освещения, рыскающего по залу, словно лучи прожекторов в местах, предназначенных помещать человеков в диаметрально противоположные условия, но её лицо будто изменилось, помолодев на десяток лет и эта девушка, с блеском первой всепоглощающей влюблённости в глазах, взирающих на того самого, практически идеального и предназначенного судьбой для неё навсегда, примкнула губы к его более в нежном, нежели страстном поцелуе, в котором, наверняка, оба не вопили "я хочу тебя", а стесняясь шептали взаимное "не могу перестать желать узнать тебя получше".

декабитатор 4720
тема двадцать восьмых суток:
"Проще Брандендургским воротам пройти под Буцефалом, нежели Иисусу быть исторической личностью."
Algimantas Sargelas

P.S. До чего меня события войны этого года и пандемии прошедших довели: сначала политическую сатиру стал сочинять, а теперь докатился – любовные мотивы; а дальше что, "фанфик" по Гайверу?

Copyrights ©Algimantas Sargelas; all right reserved