Муриканский наймит
(текст не проверялся редактором)
Елизавета Николаевна Бедных в очередной раз проверила балансы всех известных собственных счетов и прочего подобного, могущего содержать финансовые ресурсы или их субституты, но никаких прибытков не обнаружила. Она вновь сверилась с записями, которые вела уже некоторое хоть и непродолжительное, но достаточное для понимания картины дебита-кредита время.
– Значит перечислили в неизвестное… – проговорила Елизавета и задумалась, куда же могли поступить деньги за её услуги наймита.
Идея о том, что Лиза – наймит Запада, по умолчанию и для начала муриканский, а к этому возможно и ещё чей-то, продукт не только её размышлений, но и можно сказать здравого смысла, так как окружающие патриоты уверены, что русофобом можно быть только за деньги или иной материальный интерес, а по велению души ненавидеть столь прекрасную нацию и её культуру, историю и свершения, решительно невозможно. Конечно, любой невозможный поступок делает не таким достаточно сумасшедший индивид, но в своей вменяемости Николаевна не сомневалась, а также имела о сём соответствующую медицинскую справку; с печатью!
А значит мисс Бедных – наймит: профессиональный, то есть оплачиваемый русофоб. В близости себе последних воззрений Елизавета не сомневалась: сначала она замечала формирование неприязни лишь к некоторым проявлениям, а затем, поняв, что такое восприятие и отношение целостное, спустя некоторые душевные терзания, торг и отрицание, приняла факт того, что она – русофоб.
Например, Лиза ненавидела русскую литературу; не те писульки жидовствующих, вроде Пастернака и иже с ним, пытавшихся очернить прекрасное в русском человеке, чем так же занимались всякие Радищевы и Горькие, Толстые и Тургеневы – предатели, или диверсанты наподобие Гоголя, а ещё нехристи-инородцы Кара-Мурзы, маскирующиеся под Карамзиных, и всяческие прислоняющиеся к нации похабники Пушкины, а так же прочие многие схожего рода, племени и русофобской злонамеренности кляузники-графоманы; не они вызывали тошнотворные позывы Елизаветы. Ненавидела она исконно-посконных русских прозаиков и поэтов, подло задвигаемых жидовским и муриканским лоббями, купившими всё и вся в Земле русской, отчего их великие произведения известны лишь подлинным патриотам. И наймитам, иначе как можно ненавидеть то, чего не ведаешь? Хотя… Многим последнее не мешало, но Бедных не из таковых.
Николаевне опостылела энергичность, с которой истинно русские люди двигаются, например, когда проникают в транспорт, расталкивая супостатов локтями, иногда даже поплёвывая на соседей, мысленно или вообще буквально; эта же энергичность определяет формирование русскими очередей, да и в целом активность в среде. Не вместить, не догнать, не осилить наймитской душонке Бедных той распирающей рускага овек-чела энергетики бытия, не позволяющей ему жить спокойно, ровно, думая и о окружающих. Русский рождён в борьбе, а потому кто не успел – тот опоздал, и выживает сильнейший; потому-то всякие социальные предрассудки вроде достойной пенсии, доступных и качественных медицинского и чиновничьего обслуживания, а также прочего подобного нерусского – не приживается, как бы муриканские наёмники не старались.
Не променяет русский люд тысячи ракет и другого аналоговнетного оружия на какие-то там дороги, не убивающие детей провалившимся полом или потолком школы, анестезию в стоматологическом кабинете! Русский всегда готов, опасности и невзгоды его закаляют, иначе не выжить. Тем более вдруг пришельцы нападут?! Да, кому-то, вроде наймита Елизаветы такая стратегия смешна, но в-первых, русский человек не смеётся, ибо Россия для грустных, то есть суровых людей; в-вторых, даже наймиты, хоть чем-то близкие русскому люду, не смогли последний отравить за редкими исключениями, куда уж каким-то пришельцам. А почему? А потому что русский готов даже к инопланетному ящуру, потренировавшись в время ковидлы, набиваясь в скотовозы без масок и прививок. Вот это всё ненавидит русофоб_ка Лиза; наверняка завидует!
Завидует и ненавидит крепкую руку, мощно, стабильно и, нет, не безответственно, а творчески. Творчески! На чиновника миссия возлагается великая и благородная, даже не одна: в-первых, тренировать русских в их крепости тела и духа всяческими лишениями и испытаниями; в-вторых, придумывать авантюры, содержащие новые риски, опять же для воспроизведения и улучшения русскости и так ненавистного Бедных русского мира; и в-третьих, менять мир вокруг, опять же творчески. А для тех, для кого криво и уродливо, нежизнеспособно и опасно, так много ли они в прекрасном понимают? Вот именно! Да, привыкшие к своим заблуждениям неруси обеспокоенно на это взирают, иногда даже с страхом, но это лишь от того, что нет в них закалённого стержня русского люда, который, как показывает история, гнётся как угодно, но не ломается.
Есть недостатки у описанного выше, например, потому и не ценит общественную собственность русский, не воспринимая её своей, ведь всё равно казённое, над коим он власти не имеет, если вообще пользоваться может. Но тем и ценен Великий Русский Мир, что он хорош, но не совершенен, а потому – подлинный, а не карикатурный, как картинка западной, той же муриканской, экзистенции, где больше стесняются, притворяясь, нежели существуют в своей аутентичной гордости.
– Да, я такой, зато какой! – может гордо заявить русский людь, а Бедных не способна, ей стыдно стало б.
Елизавете Николаевне перечисленное чуждо, и из-за таких вот муриканских наймитов русский человек не доверяет соседу; а вдруг?! И как заявляла подготовленная старшей по подъезду с одобрения министерства Обороны, о чём свидетельствовала подпись внизу, стенгазета в парадной дома-проживания Лизы: «Не будь как Бедных, будь Богатых, запишись добровольцем в армию; единовременная выплата триста миллионов рублей!»
июнь 4722
Algimantas Sargelas