§3.Смысл

Сам смысл возможно рассматривать не как то, что даёт саму уникальность, так как это суть, а как признак или критерий уникальности, которая невозможна без аутентичности. Поэтому сначала остановлюсь на самой аутентичности.

Аутентичность – это истинность, действительность и понимание всех идей, истоков, если угодно корней, свойств и следствий, то есть все идейные компоненты вносящие, создающие и сохраняющие в нечто только то, что действительно относится к последнему и блокирует чуждое. Выражается у личности в формах черт как принципиальность, бескомпромиссность и так далее. При аутентичности и только при этом возможно построение уникальности (подробнее в главе о «Я-самости» и «Я-аутентичности»).

Таким образом, смысл не может рассматриваться ни как цель, какая бы она ни была, ни как процесс, и тем более не может рассматриваться как задача, а также не является смысловой нагрузкой, которая, в свою очередь, есть продукт сознания при практике и познании мира, но никак не сам смысл. Возвращаясь к смыслу, это очень сложный вопрос, даже из-за того, что сложно понять как к нему приступить.

Смысл это нечто оправдывающее бытие
независимо от продуктов производимых субъектом бытия.

Установки, как умозаключения, так и поведенческие у обывателя строятся в большей мере не исходя из его личных предпочтений, а из ситуаций среды, аппаратных потребностей и влияний окружающих. Говоря проще, то обыватель зачастую не осуществляет рефлексию, не выстраивает свою личность, не регулирует своё поведение исходя из своего мировоззрения, морали и принципов; обыватель в многом стихийно формируется своей эпохой, средой и аппаратными ресурсами (организмом), которые получает не выбирая при рождении. Исходя из этого идёт ряд следствий, которых множество, от того, что мировоззрения, личности, морали, самости и аутентичности у обывателя нет как самостоятельно сформированных и осознанных, он продукт социально-политической среды своего времени и так далее. Обсуждение и исследование обывателя предмет отдельного разговора, но сейчас и тут я затронул его ограниченность и подчинённость среде из-за того, что уже при отсутствии желания, возможностей, как ментальных, так и волевых, при формировании и усвоении смысловой нагрузки чего-либо в познавательной деятельности такого индивида исключает и возможность формирования смысла как такового. Примеров настолько много, что приводить все их это заранее означает занятие повторением сказанного. Но, например, отсутствие понимания смысловой нагрузки обывателем в собственном языке, да и банальное незнание этой нагрузки; как то употребление, в качестве примера, фразы: «романтическое настроение побуждает меня к лидерству, стремлению быть первой», но романтика предполагает как альтруизм, так и скромность, отсутствие алчности как в ментальном, так и социальном компонентах культуры. То есть, очевидно, что даже не из-за непонимания значения, но и из-за незнания содержания самих понятий обыватель не может ни использовать, ни, тем более, формировать достоверную смысловую нагрузку; он, обыватель, её не знает, не воспринимает. Да, понятие есть не пустое слово, а отражение действительности в той или иной степени достоверности, но сколько бы несведущих обывателей, то есть невеж, не употребляло бы с своей смысловой нагрузкой, формирующейся стихийно и в многом произвольно, группой и неверно, но наличия романтиков, или альтруистов, либо пассионариев и так далее в действительности не изменит, романтика была и будет именно тем, что этим понятием обозначают сведущие её содержание, те, кто формирует, понимает и использует достоверные смысловые нагрузки. Та же обсценная лексика исключает возможность использования достоверных смысловых нагрузок переводя речь с смыслового уровня на эмоциональный, что является регрессом в попытке отражения знания; регрессивные тенденции идут с самого начала человеческого развития. Данный процесс в культуре выглядит как старт индивида никем с двумя основными путями, первый это перестать быть людем и стать нелюдем, а второй это поддаться регрессивным тенденциям в среде обывателей (людей) и развиваться в заведомо неэффективном направлении как в ментальном, так и социально-психическом смысле (здесь в значении смысловой нагрузки). По опыту видно, что тысячелетиями большая часть организмов принадлежащих к виду человек выбирает второй путь в силу разных причин, но главное что несознательно, а по причинам, описанным в начале этого дискурса, если просто, то это масса, где каждый стремится, ни к чему, да – именно так, а находит (вернее теряет) себя в массе себе же подобных в той или иной степени. Если жизнь как биотическое явление и процесс, а также социальное существование формируется и поддерживается, то есть составлено большинством таких регрессивных особей, то говорить о смысле их жизни или существования проблематично.

О отличиях человека как биологического вида и людя как социально-психологическом феномене я поговорю позже в этой книге, но для понимания сказанного выше заострю внимание на признаке людя в его осуществлении познавательных процессов: людь выражено реже и ограниченней применяет критическое восприятие и осмысливание новых сведений, чему являются следствия в разных степенях – внушаемость, обезличенность, малопродуктивное мышление и восприятие (неглубокие и поверхностные, относительно слабо эффективное, ограниченное и так далее). Но как я сказал ранее, к понятию людь я вернусь позже.

По этой и ряду других причин описанным выше людям и не понять верно то, что включено в содержание, его значения и смысловую нагрузку, а значит и смысл останется вне восприятия, так как смысл может быть только достоверным.

Нечто (здесь любой объект – вещь, явление или свойство, существо) в себе – идея, идея нечто есть её смысл. То есть само по себе нечто это идея, но идея нечто для прочего, субъекта есть смысл этого самого первого нечто, комплекс устойчивых потенций (качество, свойств, признаков) и сути нечто в применении к прочему, которыми (потенциями) оно может сохранять актуальность и аутентичность в изменяющейся действительности даже при её восприятии субъектом сознания. Смысл не может быть ничем иным кроме отражения сути рассматриваемого нечто. Таким образом, завершённый смысл это суть нечто, представленная в своей завершённой полноте, а значит, смысл граничит с истиной. Смысл это нечто делающее бытие индивида безотносительно самоценным, то есть полезность и нужность обществу, друзьям, природе или ещё кому-либо или чему-либо, включая субъективное не сформулированное смыслом же мнение, предполагает относительность ценности для кого-либо или чего либо, но тогда это не смысл. Например, национальность или гражданство не являются самоценностью, в отличие от чести, свободы или жизни определённого индивида.

А нечто в нас – её восприятие, субъективное осознание. Таким образом, нечто сохраняет в себе смысл при выполнении единственного условия – среды, так как понятие и сам смысл не имеет самоценности в завершённом одиночестве нечто. В случае единственного ограниченного на самом нечто существования его смысл не только не отражает, но и не является следствием уникальности нечто. Но более среды ничего для фундаментального сохранения смысла не требуется, разумеется, при наличии самого смысла нечто. Потеря смысла нечто не происходит только для части среды, как утрачивание нечто своей актуальности и аутентичности в условиях изменяющейся действительности, ведь нечто сохраняет актуальность для других частей среды, минимум для самой себя (в некоторых случаях) как относящееся к среде даже в отсутствии включения в неё, важно только существование некоей среды. Смысл не есть актуальность как таковая или как только комплекса чего-либо; являясь фундаментальной категорией и частным следствием одновременно, смысл неделим и не является комплексом, равно как сложные элементы сути в нечто, с которыми он связан. Смысл, представленный в ментальной форме, имеет отношение, как к материальному, так и имматериальному, соответственно связывает и интегрирует одно в другое.

Ключевая особенность смысла ставила в тупик или приводила к ошибочным выводам исследователей, которые подводили под него значения ценности, только актуальности, индивидуального значения субъекта сознания, конечной цели и тому подобного, в том, что смысл способен заменить любое ментальное явление с связью отношения, то есть там где субъект осуществляет восприятие, оценку, определение и так далее объекта и производит сознательный акт – умозаключение, то его продукт может быть заменён смыслом (в случае если он известен). Подходя к определению смысла индивида (приватному смыслу) можно сказать, что сам смысл определить может для себя лишь конкретное разумное существо и сугубо конкретный смысл именно для себя самого, прочее будет только вменённой смысловой нагрузкой являющейся смыслом настолько же насколько задача является целью (условно). Так как известная суть индивида при прочих равных достовернее и совершеннее для самого индивида, нежели субъекта сознания для которого объектом является этот индивид. Говоря проще, при прочих равных индивид свою суть знает лучше, чем кто либо другой; заострю внимание на «при прочих равных».

Таким образом, если определять понятие общего смысла существования потенциально содержащегося в мире (ах), то оно формулируется как целостное идеальное содержание прошлого, настоящего и будущего (то есть потенциальное и одновременно былое) детерминирующее себя в известной степени (пока не исключает равных себе по влиянию категорий) на основании сути и содержания нечто. Совершенствовать определение такой категории как общий смысл существования можно долго, но всё равно истинного, а не удовлетворительного результата добиться будет сложно, так как это было бы актом познания истины смысла. Из определений частного (приватного) и общего смысла можно отметить, что полноценная имматериальная, то есть, в том числе и психическая деятельность, невозможна без смысла, здесь подходит формулировка: «если деятельность бессмысленна, то бессмысленнен и её продукт». А проблема в том, что зачастую за смысл индивидом, прежде всего для себя самого выдаётся либо цель, либо задачи, в худшем случае смысловая нагрузка, что делает любую его деятельность, мотивацию и продукты бессмысленными.

В философии экзистенциализма смысл включается в понятие сущность (латинское essential), которая есть неизменный предикат (ранее заявленное) к неизменной же субстанции. То есть субстанция в данном случае рассматривается как нечто воплощённое, а её сущность, дающая суть и неизменная в самой себе и есть смысл. Но ранее я выяснил, что понятие сущности, включает в себя и суть. Таким образом, есть ещё одно подтверждение моего вывода о независимости смысла от оценки объекта; для сущности важно лишь её рациональное явление, то есть потенция осмысления, но не важен объект воплощения, форма и сам акт осмысления. Стоит отметить, что по этой логической схеме всякое осмысленное есть сущее, то есть действительное, но это предмет отдельного исследования о действительности промежуточной (предполагаемой, осмысливаемой) и действительности так называемой post factum, поэтому не буду заострять на этом внимание, а вернусь к смыслу.

Нечто, лишённое смысла теряет суть (верно и обратное – потеря сути это устранение смысла) и своё идеальное содержание, в действительности этого нечто нет в качественном плане, есть лишь её номинал, потенция к смыслу и сути. Если угодно то могу сформулировать иначе: вот такое нечто «владыка хаос» и бросит в пучину бытия как пожелает, он из такого нечто и построит то, что ему ведомо и желанно. Тоже самое происходит с индивидом, который без смысла пребывает в потоке (изменении сущего). И только поток и среда определят его содержание и суть, если так посчастливится случиться, а если нет, то обезличенная масса и произвольный набор связей без смысла так и будет бродить прозрачным ничем, которое ни чем не отличается от других ничто.

В итоге возможна постановка целей в жизни и цели осуществляемой за жизнь как изменения и движение в временном промежутке (процессе), но не как цель самой жизни. Как максимум цель жизни это сама жизнь и основная функция, если возможно рассмотреть как целевую функцию то, это адаптация, развитие, улучшение, опять-таки приспособление, выживание, то есть поддержание жизни и потенций к этому, что есть по сути та же опосредованная цель – жизнедеятельность. А конечный результат завершённого процесса (жизни) неизменен на данном этапе – это смерть. У жизни как процесса нет смысла, а жизнь как способ существования (форма бытия) приводит вновь к онтологической проблеме самого бытия и его смысла. Но в отношении разумного живого существа, в том числе человека, его бытие и существование не ограничивается жизнью, так как разум имматериален. А значит, поиск смысла и сути уже лежит вне области жизни и как процесса, и как способа существования, и как формы организации материи, а значит утверждать о смысле жизни нельзя – такой смысл есть отражение сути существования, где жизнь один из его способов (форма бытия). То есть, у жизни как таковой нет смысла. И как стало ясно ранее смысл существования возвращает к онтологическим проблемам бытия, которые решать необходимо системно и исследование это явно не ограничивается проблемой смысла существования. В качестве вывода могу сказать, что приступая к смыслу существования необходимо изучить содержание, формы и суть существования, причём каждого определённого; так что сейчас выдвигать суждения о определённом смысле существования было бы голословно.