§4.Сатанист сатанисту

Сатанист провозглашает главенство индивидуальности и свободы индивида, он понимает границы здорового эгоизма и умеет приводить своё эго в соответствие с своим истинным Я, и прочее-прочее, что можно рассматривать скорее как асоциальность и стремление к высвобождению от влияния социальной среды, а значит и участию в её благе. Тогда возникает вопрос: Кто сатанист другому сатанисту – друг, враг или никто? В этом параграфе я постараюсь ответить на этот вопрос, приведя аргументы в защиту выводов.

Однако понятно то, что из многообразия социумов выделяется пара групп, в которые входят социальные среды не избегаемые даже субъектом асоциального типа личности; среди таких социумов могут быть как близкие, например, родственники или друзья, так и деловые партнёры, или любые другие индивиды настолько важные для субъекта социальной активности (избегание социумов тоже социальная активность), что даже асоциал не избегает их. Разумеется, есть такие индивиды, кто является персонификацией асоциальности – настоящие отшельники, или близкие к ней – затворники, но это частные случаи, которые являются уже иным предметом исследования. Здесь же меня интересует другой предмет – облик стремящегося к асоциальности сатаниста и действительность в срезе модели сатанист и сатанист. Я специально отметил «облик», так как асоциальность сатаниста зачастую превратно понимают; да, сатанист стремится в той или иной степени к асоциальности, но главное в этом устремлении избегание постороннего влияния социумов. Не тайна, что почти любая социальная среда, особенно с всё возрастающей информацией (как её количеством, так и упрощением доступа к ней) является не лучшей по содержанию; то есть большая часть информации в социумах – мусор. Например, даже к научной среде подмешивается околонаучная (например, популярные научные сведения), почтинаучная (квазинаучная) и так далее по степени убывания достоверности; и чем более широка такая социальная среда, тем хуже качество информации. Например, кто-то недопонял выводов научной статьи, слушатель этого пересказа недослышал, а потом не в лучшем виде преподнёс услышанное и понятое, в итоге получает информация далёкая от источника – научной статьи. Такая информация становится с каждым этапом всё мусорнее и мусорнее. И как я показал на примере научной среды, от этого не застрахован ни один социум. Так, что в этом отношении асоциальность сатаниста имеет здоровые черты, а именно на такую её форму в основном сатанист и полагается, а не на некое принципиальное отшельничество. Хочу отдельно отметить, в качестве дополнения, о мусорности информации: некоторый информационный мусор можно выявить без проблем по признаку ничтожной актуальности; то есть такая информация практически не актуальна – безынтересна, мгновенна, бессодержательна, ложна и подобное; иначе и не скажешь - мусор.

Таким образом, зная, что у сатаниста, как у других изначально социальных разумных существ, скорее всего, есть особый социальный круг (можно сказать титульный социум) и то, что асоциальность сатаниста, прежде всего избегание вредных влияний, можно сделать вывод, что асоциальность сатаниста избирательна. Кстати, на мой взгляд, вернее употреблять асоциальность именно в избирательности социальных контактов, а социальность в не избирательности содержащей аффиляцию. Следовательно, сатанист не исключает социальные контакты как таковые; а в отношении отшельника неважно сатанист он или кто-то ещё – это уже отдельный предмет другого изыскания.

Тогда избрав своим путём сатанизм, личность (как индивид хоть с какими-то социальными контактами) отказывается от права вредить системе и её достоянию, участником которой является. То есть сатанист присоединяясь к сатанизму как к системе (в том числе социальной: сатанизм как социум сатанистов) в-первых, понимает её содержание (в том числе социальное), в-вторых, разделяет её организацию (в том числе социальную). Иначе теряется значение присоединения индивида к сатанизму как к системе, которую создали сатанисты (то есть личности индивидов связанных друг с другом как опосредованно, так и напрямую). Сатанист, которому безразлично благо сатанизма, персона-нонсенс. Следовательно, сатанист понимает и принимает некие правила социального взаимодействия между сатанистами, а так как сатанисты части системы, то уже можно утверждать, что сатанист лоялен сатанисту. Сатанист принимает на себя обязанность принимать другого сатаниста, даже если испытывает к нему персональную неприязнь. Случается так, что некоторые сатанисты относятся друг к другу на границе враждебности, это не удивительно – в многом уникальные самости имеющие лишь определённые сходства вполне могут конфликтовать, но. Но! Если одна индивидуальность не умеет принимать свободу и индивидуальность другой, то как можно говорить о понимании и совершенствовании свободы, индивидуальности, власти и прочего первой? Принимать других своих же, подчеркну, своих же независимо от персонального их восприятия субъектом полезно и нужно как для самого сатанизма, так и для конкретного сатаниста – это уже иллюстрирует его способность различать грани индивидуальности.

На примере формализованной модели вышесказанное выглядит так: индивид является частью сатанизма – сатанистом; сатанист солидарен с сатанизмом как целостной системой, следовательно, сатанист в целом и общем солидарен с любым другим сатанистом. В частных вопросах сатанисты могут быть не согласны, более того принцип динамичности гарантирует возможность и право изменения сатанизма как единой системы любым определённым сатанистом. Но в целом как участник системы сатанист лоялен к другому участнику системы, так как лоялен к самой системе и выказал эту лояльность по своей воле присоединившись к системе. Другая простая модель: сатанист-гомосексуалист не ограничивает свободу других сатанистов; в отличие от сатаниста-националиста, который производит дискриминацию по национальному признаку, что, на мой взгляд, для сатанизма вообще неприемлемо.

В качестве заключения могу сказать, что не смотря на впечатление возникающее при поверхностном рассмотрении индивидуалистической асоциальности сатаниста она носит избирательный характер, и как в случае с аморальностью своего эталонного завершённого состояния не достигает, то есть применяя аморальность и асоциальность следует понимать глубину применимости этих понятий. А также и главное, сатанист для другого сатаниста всегда включён в специальную область исключений избирательной асоциальности, что означает то, что сатанист готов устанавливать и поддерживать социальные связи с другим сатанистом независимо от степени асоциальности каждого из них. Такое состояние лояльности обуславливается участием в системе «сатанизм», правило которого участник (сатанист) добровольно принимает присоединяясь к системе; а также участник не может и не хочет вредить системе, благо которой есть его благо. То есть сатанист лоялен другому сатанисту, и в худшем случае, когда другой сатанист ему по тем или иным причинам неприятен, не вмешивается в дела этого другого.