Часть 4 Прибытие
– Молодец, – похвалил приятеля Вова, когда Сергей привёл к нему Вано.
Последний прогнозируемо выскочил из вагона, едва тот остановился, и скрылся из вида подельников в бурном потоке людей, и разделявших эмоциональный настрой стелькоголового, и являвшихся иллюстрацией транспортной напряжённости в этом районе: искусственные ограничения, помноженные на изношенность транспорта, нередко приводили к давке. Сергей знал про это и, видимо готовый, настиг паникёра, а уж как он потом нашёл попытавшегося не потерять эту парочку Владимира остаётся только догадываться.
– Да что же это такое?! – наконец сдался командир группы, когда человеческий поток протёр им стену, которая являлась хоть и сравнительно чистой, вернее регулярно очищаемой, но очень шершавой и мокрой.
– Коммуникации не предназначенные для пассажиропотока, тем более столь плотного, – выкрикнул Сергей, – Это технические тоннели...
Балтийцы построили хранилище сжиженного газа, экспортируемого из США, его экспроприировала Западная Младороссия, воздвигнув поверх свой нефтегазовый хаб, который ни разу не был даже запущен, не говоря уже о окупаемости. Затем здесь чего только не организовывали, преимущественно разворовывая деньги на заведомо провальных прожектах, которые, в свою очередь, стали местной чиновничьей традицией, пока нагромождение зданий, сооружений и коммуникаций не стало жить своим собственным бытием, превратившись после официального признания в "Первый район досуга и быта".
– Зло пожаловать в место без неба, где своя собственная особенная атмосфера! – выпалил Сергей, повышая артистичность заявления активной жестикуляцией, – В всех смысловых значениях.
Троица освободилась от толп людей, рассосавшихся по тоннелям и заведениям, но оглядываться было делом малополезным, так как для неопытного посетителя среда выглядела одинаково и тут, и там, и через пятьдесят метров, а закрой глаза и покрутись, так вовсе растеряешься откуда явился и куда шёл.
– Нам нужно сюда, – задал цель путешествия Владимир, передавая некие сведения Сергею.
– Так, подожди, надо сориентироваться, – не обнадёживающе ответил последний, растерянно оглядываясь и отчасти иллюстрируя сказанное ранее.
На самом деле потеряться в месте их настоящего пребывания было очень легко, но это компенсировало то, что где не окажись – везде одинаково мерзко и опасно.
– Мы точно туда идём? – зажав нос, уточнил Вова.
– Скорее всего – да.
Спёртый воздух стал обогащаться вонючим запахом, становящимся всё более выраженным.
– Я слышал, что здесь неприятно пахнет, но та-а-к, – не выдержал Владимир.
– Мы в канализацию что ли идём? – поддержал командира Вано. – Говном пахнет, сухое говнище всюду, даже вот, – он указал рядом с собой.
Действительно, последние пару десятков метров среда выглядела так, будто её усиленно закидали навозом, а потом передумали и смыли последний, обдав струёй воды, но без усердия, так – для вида.
– Видимо здесь был прорыв, недавно, – пояснил Сергей. – Плотность населения огромна, особенно на верхних ярусах, а коммуникации...
– Как всё в России, – буркнул Вано.
– Да, каждодневные прорывы труб, всё заливает фекалиями, дерьмище сочится здесь, там, везде! А уборка большую часть всего лишь...
Вовин приятель замолчал и троица волнительно прислушалась, так как трубы над их головами загудели, а через пару секунд затряслись, от нахлынувшего запаха можно было прослезиться, коммуникации застучали монтажными болтами, издавая звуки напряжения и словно застонали, угрожая надрывом.
– Ходу, ходу! – скомандовал Владимир.
Спутников дважды просить не пришлось, но ничего катастрофического ни над ними, ни за их спинами не произошло, пока.
– Потому это место и называют "Кацапетовка" – здесь везде говно, а люди дикие, как селюки, – узнав место и прибавив шаг из-за уверенности, пояснил Сергей. – Как бункер в осаде на полувоенном положении, в котором мало что осталось даже от формального закона и с трудом соблюдается хотя бы половина понятий. В мире торжество технологий, а здесь обрез не достать, разве что трубы, – и он хихикнул. – Не то что...
– Винтовку с электронным баллистическим вычислителем, – ввернул Владимир голосом с нейтральными интонациями.
– И расчёты монетами; монетами! – Сергей пошлёпал по карману, ещё раз убедившись в сохранности кошелька. – Я бумажные банкноты-то с трудом вспоминаю, так – обрывочные образы из детства.
– И талоны, – поделился воспоминаниями Вано.
– Голубой на масло, сливочное, – поддержал Вова, негласно заявив и свою неучтённость в журнале тех, "кому на Руси жить хорошо".
– Так что, по-моему, место лучше описывает лексема "киберпанк", – резюмировал Сергей.
– Стимпанк, – поправил Владимир, разглядывая множественные трубы.
Говносрань это, – заметил Вано, провожая взглядом плохо одетых детей лет двенадцати с бледными лицами, устроившихся в обнимку – токсикоманы.
Троица уже как пару минут миновала соединительные коридоры и теперь проталкивалась по узкой улочке очень неблагополучного на вид квартала, который в действительности являлся самым заурядным. Обилие старух вокруг – самое естественное, ведь как не здесь, где товары и услуги самые дешёвые, им с их жалкими пенсиями находиться? Учитывая что только треть женщин доживает до пенсионного возраста, то есть семидесяти лет, и оглядевшись вокруг, можно было подумать что большая часть "счастливиц" собралась в Кацапетовке.
– Видали, старик?! – выпалил Вано.
– Нет, – отмахнулся Сергей, – Тебе показалось, всего лишь очень страшная старуха.
Скептицизм оправдан, так как проще выиграть в "Лотерею общественного хозяйствования", чем увидеть пенсионера мужского пола что в Младороссии, что в её метрополии – Российской либерально-демократической феодальной республике.
Пожилые женщины слонялись тут и там, некоторые с небольшими тележками, другие с авоськами, третьи с вложенными один в другой полиэтиленовыми пакетами, чем превосходили любых местных дилеров в искусстве доставать всякое, ибо ничего из описанного выше не производилось уже десятилетиями. А в основном старухи будто нарывались, ища приключений на свои сморщенные задницы, чем преследовали внесознательное желание свести счёты с жизнью под гнётом уходящего в депрессирующие значения дефицитным сальдо. Отчего всё-таки старающиеся выжить товарки, особенно сражающиеся на площади социально-экономического дна, выглядели контрастно, и относились к ним, прежде всего, старухи на паперти и выискивающие посреди населённого людьми-отбросами города-мусора хоть какого-то пригодный к сдаче хлам. Сложно сказать насколько лучше престарелых самок выглядели явные проститутки с внешними следами сифилиса, всеми этими бледными высыпаниями. Потасканные тяжёлой работой женщины стояли с взглядами, лицами и жестами кукол, будто пребывая в анабиозе, а прерывалась ригидность только клиентом даже не проявившим интерес, цены назывались суше справочных роботов, а непосредственной покупкой услуг. Цепляться к прохожим и хоть как-то себя рекламировать что здесь, что в местах "получше" в Кацапетовке проститутки перестали очень давно; в отличие от милиционеров, один из которых и для "порядка", и для удовлетворения своего эго, что-то выяснял у парочки мужчин, возможно показавшихся ему платежеспособными.
– Мент, – прошипел Владимир.
– Лишь бы не доебался... – озвучил общие мысли, причём не троицы, а всей улицы, стелькоголовый.
И действительно, вокруг милиционера образовалась разреженная людьми среда: все, кто мог – старались держаться от человека в серой форменной одежде подальше, правда к несчастью для кацапов и гостей поздно его замечали, что вынуждало делать вид будто ничего не происходит и все они просто бредут по своим делам. Тем же занимались Вова и компания, а этот один, пусть и мелкий, но фактический владельц Кацапетовки оказался слишком занят, чтоб обратить внимание на выделявшихся внешне: не так сильно одеждой, а больше живостью лиц, азартом взглядов и мимикой, транслирующей что-то больше, чем одни только неуверенность, опасения и страхи. Парочка миновала милиционера, как и постанывавшего мужичка лет пятидесяти, схватившегося за кровоточащую рану на боку, и проследовала за Сергеем по загаженным полам под звуки кашля, стонов, харканий и повсеместной грубой ругани. Бездомные вокруг были или местные, по разным причинам устроившиеся спать прямо у стен, – не отличить, возможно даже для обитателей Первого района досуга и быта не в первом поколении, либо теперь ставшие таковыми, ведь даже работающим людям с жильём отсюда насовсем выбраться непросто.
– Надо было Серёгу взять, – посетовал Вано, беспокойно рыская взглядом, явно воспринимая окружение как опасное.
– Не бойся этого места, – посоветовал Сергей, – Оно только на вид такое, а на самом деле всего лишь мышиная нора – убежище трусов; им тебя следует опасаться, а не наоборот... Если, конечно, ты не краб.
– Чё? – возмутился стелькоголовый.