Архивариус скелетов

На берегу пузырящегося нечистотами моря с водой железного цвета сидели две мужские фигуры, свесив ноги с многометровой скалы, возвышавшейся посреди поросшей бурьяном свалки, которую завоевывала пустыня, хороня под песками.

- Худой, смотри, кажется, летит. – обратился один мужчина к своему соседу, пока вглядывался вдаль, закрывая глаза ладонью от закатного света.

Худой, заворачивая самокрутку, только буркнул: Угу.

К побережью не спеша приближался скиммер, покрытый ржавчиной и застывшими подтёками на швах обшивки.

- Ай-да встречать! – гаркнул мужчина Худому на ухо и вскочил, хватая рюкзак.

Худой, свернув самокрутку, медленно взял её в узкий безгубый рот, зажав между жёлтыми целлитовыми зубами и чиркнув зажигалкой, с характерным звуком сфокусировал оптику трёх своих сенсоров-глаз на приближающемся транспорте. Третий датчик лазерным дальномером проверил расстояние и скорость скиммера, а затем захлопнулся ирисовой диафрагмой для сохранности. – Дя, пора. – Мужчина, затянувшись, убрал зажигалку в нагрудный карман и, сдвинув пониже на лоб балаклаву, одетую как шапочка, медленно встал, поворачиваясь в сторону убегающему под склон скалы товарищу.

Скиммер, замедляя ход, скользнул на небольшую площадку, расчищенную посреди мусора и скрытую за скалой.

- Тебя только за смертью посылать, Кривой! – крикнул напарник Худого скиммеру, сложив руки рупором у рта, чтобы перекричать шипящие гравитационные подушки транспорта.

Люк на верхнем гребне машины с скрежетом откинулся и высунувший голову Кривой крикнул в ответ: Что?!

Худой, спустившейся вслед за напарником, закрыл глаза ладонью, покачивая головой.

Медленно опустив машину на поверхность и проверив, нет ли крена, Кривой выключил генераторы. Шум исчез, освободив место звукам прибоя.
- А я справился, Рябой. – самодовольно и с улыбкой сказал Кривой, съезжая по боку скиммера к товарищам.
- Это мы сейчас проверим. – подтрунивая над приятелем, ответил Рябой похлопывая его по спине. – Показывай груз.

Худой с обычным молчанием принял канистры, которые мешали открыть багажник и были сняты с бока транспорта и поставил их на землю, пока приятели возились с замками грузового отсека. Крышка плавно и без скрипа открылась, являя взорам груз.

- Худой, насупив брови искусственного лица, буркнул: Ты что, петли смазал?
- Нет, просто… просто разработались при обмене. – ответил Кривой, забегав глазами.
Худой, засучив рукав, подошёл ближе, ругаясь: Искусственная старость - это образ моей малышки, а скрип - это неотъемлемая черта этого образа!
- Да ладно, Худой. – прервал грозный ход напарника Рябой, встав между приятелями и, кивнув на груз, добавил. – Он и правда справился.
Худой остыл и посмотрел на ящики с знакомой маркировкой.
- Атипичное поведение для Кривого, жди беды. – прошептал Рябой, захлопнув багажник и хлопнув в ладоши добавил. – Ну-с, братцы, по коням.

*****

Скиммер, набирая скорость, парил через ущелье, укладывая за собой ровными слоями ионизированную пыль. Худой занял место пилота и машина шла быстрее в опытных руках хозяина. Он до сих пор удивлялся, как согласился дать свою малышку в чужие руки, но дело значит дело, тем более такое важное. Мельком глянув на приборы, Худой подумал: Даже не прячутся. И крикнул в салон: Нас встречают!

Впереди из песка вынырнула огромная артиллерийская баржа и качнувшись в воздухе, медленно начала поворачиваться бортом с орудиями в сторону скиммера.

Рябой заглянул в кабину из-за спинки кресла пилота и, цокнув языком, спокойно сказал: Притормози.

Скиммер медленно подплыл под брюхо огромного корабля и остановился.
- Сейчас всё уладим. – сказал Рябой, открывая люк, и шепнул с опасением. – Я надеюсь.

Рябой, скользнув по борту скиммера, начал отходить от него, разглядывая баржу снизу. Триста метров в длину, серьёзный корабль огневой поддержки фронта, способный быстро подавить артиллерию на своём участке несколькими основными орудиями по бортам и комплексами ракет и мортир. А системы противовоздушной и противоракетной защиты делают невыгодным обстрел этого корабля, проще построить два таких как контрмеру, чем разорятся на авиацию и ракеты, пытаясь сбить баржу. Про противоснарядное бронирование Рябой даже не думал, не мобильная крепость конечно, но тоже впечатляет. Артиллерийская баржа – символ власти и источник дохода её владельца, в том числе от поставок энергии, вырабатываемой её почти неиссякаемыми генераторами, только пакуй и продавай.

Да, тут самое время вспомнить орбитальную артиллерию, – подумал Рябой. – Но она-то почти вся в наших руках и именно её так боится заплывшая тучами Ойкумена.

С пятидесятиметровой высоты баржи кто-то спрыгнул и, притормозив у поверхности стабилизаторами, вонзился на скорости в песок по колени.

- Старые знакомые! – электронным голосом воскликнул прыгун, с силой вырывая когтистые трёхпалые ноги с длинными стопами из песка.
- Какие люди и без охраны! – весело ответил Рябой, распахивая руки как будто для объятий.
- Я не ойкуменовский командиришка, чтобы за охрану прятаться. – раздражительно ответил прыгун, стремительно пройдя на цыпочках к скиммеру и толкнув Рябого локтем с своего огромного роста, когда с ним разминулся. – Что везёшь? – спросил гигант, положив лапищу на транспорт и обернувшись к Рябому.
- Медикаменты. – честно ответил Рябой, а про себя подумал. – Можно подумать ты с баржи не проанализировал груз, пройдоха.
- Медикаменты. – повторил за Рябым гигант, подходя в упор и поглаживая свою декоративную маску в виде кричащего лица девушки. – Ценный груз. Слишком ценный для таких простаков как вы, ребята.
Рябой поднял голову, чтобы не смотреть на оказавшиеся на уровне лица энергоконтейнеры, лежащие в кармашках разгрузочного жилета собеседника: Это груз Ракетчика, по его просьбе добытый и по его рекомендации перевозимый.
- Ракетчика, ха-ха! – зашуршал электронным голосом гигант. – Дурить меня вздумал?! – с яростью гаркнул громила.
- Какой смысл мне тебя обманывать, если ты тут всех и так знаешь и знаешь, что я тут всегда промышляю. Куда я от тебя спрячусь, если что? – спокойно ответил Рябой. – Или тем более, куда я спрячусь от Ракетчика, если пустословно прикрываюсь его именем?
- Точняк! – согласился гигант. – От Ракетчика и в Ойкумене не спрячешься. Да и кто тебя туда пустит?
- Или куда спрячешься от Ракетчика, если мешал выполнению его рекомендаций. – добавил Рябой, складывая руки на груди и многозначно посмотрев в сторону.
Гигант молча стоял не шелохнувшись, а потом, спешно положив руку на плечо Рябого, затараторил: Да брось, ты же умный парень. Зачем ссориться мне и такому перспективному молодому человеку как ты?
- Вообще-то мне девяноста два года, я тебе в отцы гожусь. – ответил Рябой, тыкнув механическим пальцем в контур стабилизаторов, чем вызвал сокращение в искусственном теле киборга-десантника. – Я могу отправляться?

Далее и до места назначения скиммер следовал под надёжной охраной двух фрегатов, так что можно было быть спокойными за груз – считай доставлено, можно мысленно подсчитать барыши, чем, похоже, и занимались приятели, молча сидя в транспорте, пока за бортом мелькала степь, сменившая прибрежную пустыню.

- А кто это был? – не вытерпев, спросил Кривой.
- Тебе какая разница? – спросил Рябой, не открывая глаз.
- Интересно, конструкция тела у него классная, особенно ноги, как задние лапы у кошачьих.
- Это тяжёлое тело киборга-десантника и такие ноги, чтобы удобнее приземляться и удерживаться на неровных поверхностях когтями. – ответил Рябой и, подумав, хмыкнул себе под нос. – И впрямь – как у кошачьих.
- А дорого такое стоит?
- Дорого, тебе долго копить и дело не только в теле.
- А что ещё, стабилизаторы дорогие? – наседал Кривой.
- Там нейроядро специальное, такие синтезируют и имплантируют в корпоративной части страны и только кому положено. А тебе, – Рябой открыл глаза и посмотрел на Кривого. – А нам не положено.

Кривой понял, что дальше речь может пойти только про политику и корпоративные дела, которые Рябой не выносил, и потому оставил расспросы. Остальную часть пути никто не нарушал тишины ночи.

*****

Под утро фрегаты резко развернулись и отправились назад, едва процессия достигла пределов города, военные этого батальона не хотели сталкиваться с городской охраной, две вооружённые группы с широкой свободой действий - плохая компания друг другу, тем более, когда территория встречи официально охраняется одной из них.

Скиммер приятелей прибыл к месту назначения – складскому комплексу при клинике инвазивной медицины, где его уже ждали. Транспорт нырнул внутрь комплекса и остановился у одной из секций.

- Я доложу. – вызвался Кривой, первым выпрыгнув из машины.
- Ишь какой ретивый. – с улыбкой сказал Рябой.
- Отдыхай. – сказал Худой, оттесняя от грузового отсека Рябого.
- Все усилия поровну, как обычно. – хихикнул Рябой, отходя от машины, подчинившись.

Я сидел на скамье в секции одного из складов, ожидая рандеву, когда киборг в комбинезоне подошёл к ней и принялся выбивать пыль из одежды металлическими руками старинного образца, которые и выдавали в нём киборга. В этих местах трудно было найти кого-то с малым количеством имплантов, уж тем более вовсе без них. Вот и эти руки, судя по всему, заменяли утерянные конечности, а их масса говорила о замене большей части скелета и укреплении мышц или и их замене тоже. Всегда с интересом наблюдал несерийные модели протезов, так и эти руки не были даже покрыты никакой защитой или имитацией кожи, что вероятно говорило о частой необходимости обслуживания и ухода. Киборг заметил, как я на него смотрю и, перестав отряхиваться, сел рядом на скамью.

- Извини. – сказал он мне.
- Ничего страшного. – и выдержав паузу, я решился продолжить. – Какие у тебя руки интересные.
- Руки как руки. – ответил киборг.
- Может быть, просто для меня они интересны, в наших местах киборги не такие частые как тут у вас.
- Северянин что ли? – сходу предположил киборг.
- Да, он самый.
Киборг окинул меня пристальным взглядом и сказал: Ну да, по одёжке заметно, что не местный. Я бы назвал тебя Гнилой. Без обид, просто у нашей компании традиция давать подобные прозвища. – протянув кисть для рукопожатия, киборг продолжил. – Я, например, Рябой. А вон он, - Рябой указал пальцем на парня, что-то обсуждавшего с кладовщиком. – Кривой. А тот, разгружающий скиммер с сигаркой в зубах – Худой.

Наблюдая за действиями этого киборга с сигаретой, я гадал, какого назначения его тело изначально. Он не военный, военным лёгкие не оставляют, не шахтёр, всё по той же причине. Но он выглядел не как стихийно протезированный киборг, а по определённой специализированной модели. По крайней мере, мне так казалось. Пока я предавался этим размышлениям, невольно вырвался вопрос, который услышал своим чувствительным слухом Рябой:
- А почему вы его зовёте «худой», если он крупный?
- Худой потому, что от него трудно ожидать чего-то, кроме худа. Смурной и бедовый, одно слово – худой.
- Понятно. – ответил я, не ожидая такой простой откровенности, и решил задать ещё вопрос. – А кривой почему?
- Потому что ему, что не поручи, то он вкривь и вкось сделает. Руки из жопы было бы слишком длинно, поэтому просто – кривой. Но на самом деле он молодец. – с нотками дружеского уважения протянул Рябой.
- Ясно. Не хочу показаться бестактным, но. – я не успел договорить, как мой собеседник встрял.
- Я почему рябой? Хе-х, просто за компанию; а то худой есть, кривой в наличии, а как же без рябого то, сам посуди?
- И то верно. – согласился я. – А почему я Гнилой?
- Так ты же не киборг. – ответил Рябой, ещё раз окинув меня взглядом, характерно поводив головой. – А плоть склонна гнить. Повторяю: без обид.
- Никаких обид, юмор оценил. – сказал я, а про себя понял, что это видимо медицинский киборг с биотическими анализаторами в черепной коробке, а руки оголены, так как содержат инструментарий для операционного вмешательства. – Удобный анализатор у тебя в лбу, нутро не утаишь.
- Это точно. – закивал Рябой согласно и одобрительно моей проницательности. – В ваших краях нужные импланты, ведь так? – протянул двусмысленно Рябой, подмигнув мне.
- Ты про андроидов с форсированным интеллектом? – чудом смекнул я.
- Про них самых. Говорят, что они у вас до сих пор где-то бегают по улочкам.
- Я думаю, что это слухи.
- Слухи слухами, а ведь то, что из-за того, что кто-то выпустил джинна из бутылки, и произошло всё то, что мы сейчас имеем. Разве не так, северянин?
- Похоже, ты не спрашиваешь, а что-то хочешь рассказать. – поняв, к чему ведёт Рябой, ответил я.
- А почему бы и нет, если уж есть кто-то, кто готов послушать и что-то представляет в истории этого тлеющего на пепелище костра прошлого мире. Ты для меня, северянин, как стимул, оживляющий химер прошлого и бередящий старые раны, трудно молчать. Тысяча дельфинов на вертеле! Я даже благодарен, что тогда смогли забороть этих дураков с безумными мордами на дощечках и таки слить наконец-то человека и машину! Это сейчас, особенно в наших краях, киборг, даже полный, даже уже отдалённо похожий на человека – норма, а тогда… Тогда это была диковинка, сугубо практичная, да и сейчас тоже, но тогда это была роскошь – прорыв в медицине. И к чему человечество приладило эти достижения? Конечно же, к военным делам. Хотя зря я напраслину навожу на сей факт, ведь массовая потребность в имплантации принесла её и в гражданскую сферу, так что все мы родом из ВПК.

Зачем менять тело? Ведь главное оцифровать разум. – продолжал Рябой. – Обывателю лень было смотреть в трёхмерную проекцию коммуникатора, ему хотелось развлечений прямо в его жидкий мозг, полный дерьма! Ты наверняка не видел вагонов подземки, забитых этим стадом, уставившимся в их любимые развлечения на проекциях. Как быстро эти мерцающие проекции, заполнявшие весь вагон, сменились пустыми глазами обывателей, занятых поиском всяких глупостей для убийства времени в сети и транслируемых прямо в их кибернетический мозг. То, что было прорывом микрохирургии и поставлялось только военным, стало общедоступно и дёшево, всё благодаря корпоративным интересам. Как там: спрос рождает предложение?

А если есть точный инструмент для управления куклой, то почему бы не сделать и саму куклу. Рынок одежды, косметики и прочего?! Не смешите. Да что вы такое говорите, новые тела, какие хочешь глаза и бюст – оплатите и получите. Избавим мир от некрасивых и больных, довольный гражданин – законопослушный гражданин. Так большая часть населения вслед за кибермозгом получила и киберорганизм, совсем недорого. Да когда ему, гражданину смотреть-то на окружающих, если он почти постоянно в виртуале находится? Как загнать побольше обывателей в виртуал? Устранить физический труд, и о, подарок судьбы – у нас же есть куклы-тела, давайте поручим всю работу роботам, а обыватель и налогоплательщик пусть довольствуется псевдоинтеллектуальной деятельностью, каким-нибудь перекладыванием виртуальных бумажек в виртуальной конторе – максимальное слияние!

Рябой продолжал распаляясь: А как же быть с инженерами и прочими, чей интеллектуальный труд настоящий и его не сместишь для галочки – возьмём их в долю, в корпоративный интерес. А с малым количеством несогласных справимся, в истории все методы опробованы ещё до нас! И о нет, смех же, весь их протест, всего этого стада, это выражение негодования в социальных сетях, отара блеющих овец, они корпорации что, петициями закидать собирались?! Боимся-боимся. Так и получился обыватель с оцифрованными мозгами и с кукольным телом, которое дома ждёт кукла-робот для секса – идиллия. Почти что современная Ойкумена. Тьфу. – с пренебрежением сплюнул киборг.

Но этого же мало, у вас, северян, дикий электорат, всякие умельцы и прочие. Принялись придумывать и чудить. Вот зачем вы форсировали интеллект машины и перешли негласную границу, создав самообучающуюся архитектуру, которая закономерно осознала себя, зачем вы выпустили джинна из бутылки? – сбавляя пыл, спросил Рябой у меня.

Мне ничего не оставалось кроме как, пожав плечами, отнекиваться де «понятия не имею».

- Ха-ха, помню ту глупость, как грозили, что машины захватят мир, и бла-бла-бла, да кто им даст доступ к вычислительным центрам и военной технике, что за нелепость?! Всё вышло ироничнее. Сначала поставили этический вопрос о том, что осознающая себя машина равна ли человеку? Ой, ведь неэтично использовать такую машину, это форма рабства. Нельзя её уничтожать, это форма убийства. Вот тогда начался цирк, махровый плебс забурлил новым развлечением, проблема была в том, что последний разум этот плебс потерял за мерцанием зрелищ из виртуала и был ведом кем нужно и куда нужно. Вернее, проблема в том, что эти пастухи были не единогласны в том, куда же это стадо следует направить – это был первый сигнал.

Когда те, кому положено, поняли, что случилось – было поздно. Форсированные андроиды разбежались по щелям, как только шум сменился дракой. А как найти андроида в массе человечества с заменёнными телами, где изначально человек уже почти, что полностью сам машина? Ведь обыватель без специальных исследований даже на допросе опытного мозгоправа ну дурак дураком и вычислить среди таких смышленого андроида, который уж сможет прикинуться, настоящая проблема. Не вскрывать же всех на предмет наличия биотических составляющих изначально человеческого тела. А уж документы и идентификаторы сочувствующие выправили, как полагается – не придраться и не найти. Так и пришлось действительно вскрывать всех поголовно.

- Думаешь, помогло? – спросил у меня Рябой. – Как бы не так. На одном обследовании уж очень ответственный и сметливый врач заподозрил неладное у одной мадмуазели. А так как доктор выполнял свои обязанности не с ленивым зёвом спустя рукава, то отправил биологическую пробу на исследование в лабораторию. Оказалось что пробу составляют искусственные клетки, андроид с искусственным минимальным набором органов так и прошёл бы обследование и получил бы белый билет, если бы не подозрительность того медика.

Я с интересом посмотрел на Рябого, пока он увлечённо предавался воспоминаниям, брызгая слюной негодования. Он заметил мой взгляд и бросил: Нет, тот врач был не я. – и продолжил.

- А сколько таких форсированных андроидов прошло уже обследование этим путём? Оставалось только гадать. Вот тогда и начал разгораться пожар. У людей забрали одну из их любимых игрушек: искусственные тела. Как всегда – драконовским методом, раз и запретить. Как вернуть биотическую плоть уже изменённым – непонятно. Кто за это будет платить, тоже непонятно. Но это цветочки, ягодки в том, что корпорации не хотели терять такие барыши с торговли и обслуживания кибернетических тел. Деньги – вот главная мотивация людей, а не какие-то там этические принципы или нравственность.

Ну а дальше ты и сам наверняка слышал, хотя бы в общих чертах, их этого тайны не делали. Кто первый метнул топор войны, кто знает? А в итоге мы имеем, в-первых, наши края, где эту помойку делят военные и корпорации, слившиеся в экстазе. А с другой Ойкумена с их стадом мясных овец, трясущихся при каждом упоминании киборга, но не против дроидов и их работы на фабриках, это в-вторых. Ну и в-третьих, по мелочи, вроде вашего северного Конгломерата, без обид. – Рябой глубоко вздохнул и потёр лицо своими механическими ладонями. – Если бы не островки надежды вроде Ракетчика, то я бы давно сошёл с ума в этом мире.

Выдержав паузу, как будто собираясь с мыслями, Рябой проговорил: Вот почему меня так заботят не то что слухи, а даже намёки на слухи о этих форсированных андроидах. Но я могу сказать с уверенностью только одно: нельзя допустить мира между нами и Ойкуменой, ни при каких обстоятельствах. Потому что случись мир, то рано или поздно всё опять приведут к подобному былому пожару, а второго мы можем и не пережить. Это битва на уничтожение, я так думаю. – Рябой посмотрел куда-то в сторону и медленно, как будто споря с собой внутри своего разума, добавил. – Но не бери в голову, это всего лишь версия событий уставшего старика.

После изобличительной речи Рябого мы молча сидели примерно с час, наблюдая за тем, как Худой с Кривым бережно, по коробочке, разгружают специальные медикаменты. Солнце медленно, но неуклонно восходило всё так же на Западе, хоть это неизменно в этом мире.

Я достал из внутреннего кармана пальто контейнер и протянул Рябому: Это вам благодарность от Ракетчика. Рябой молча взял контейнер и убрал в набедренный карман комбинезона.
- Знаешь, чего я понять не могу?
- Чего? – спросил я.
- Если корпоративные воротилы и военные Ойкумены обеспечивают себе все блага производством, где задействованы одни только роботы, то зачем они держат и даже охраняют это безвольное стадо людей?
- По-моему, это очевидно: ради власти – им приятно осознавать власть над массой подобных себе, это в людской природе, я полагаю.
- В таком свете я не смотрел; тогда это многое объясняет в политике Ойкумены – Рябой помолчал и спросил отрешённо. – Какие-нибудь просьбы будут?
- Пока нет. – ответил я и встал, собравшись уходить, но повернулся к Рябому и добавил. – Благодарим за службу.

Рябой только кивнул одобрительно и одновременно прощаясь. Не знаю, зачем я это сказал, просто подумал, что это будет весьма уместно. С такими мыслями я удалился.

(с) Algimantas Sargelas