автор изображения "begemott"

А как закусывать?

Краткость – сестра таланта
и дочь слабоумия.

(текст не проверялся редактором)

Что ж не то что бы я удивлён, скорее приятно обрадован – даже в таком маленьком городе, какая-то пара миллионов жителей, бары один за другим приятные при посещении. Впрочем даже в гигаполисе бары схожи, сомневаюсь что какой-нибудь владелец захочет вместо открытия второго местечка расширять одно заведение до вместительности толпы, в случае чего неконтролируемой даже полицейской группой. И это говоря о первом из трёх известных мне видов – затемнённом до состояния подвала, благо постобработка зрительных сигналов сопроцессорами нейроблока позволяет посетителям удовлетворительно ориентироваться, а темнота располагает к уединению парами или, как я сейчас – в одиночестве. Второй вид схож с первым и третьим одновременно, бар для компанейских посиделок, который для меня прежде всего клуб встреч и глупых игр, а не место для одурманивания. Да и современный бар – заведение распространения применяемых через нейроблок лицензионных копий программного продукта в массах более известного под названием "цифровой коктейль".

Существовали и луддитские бары – третий вид, где ещё можно было выпить, например, виски, но из-за уменьшающегося с каждым годом спроса цена на напитки росла, а качество наоборот, что в числе прочего циклично уменьшало спрос, деля отказавшихся от сколько бы то ни было качественного спиртного на наконец-то принявших веяния времени и недовольных. Последние, разгневанные до скрипа в зубах и пламени в очах, эдакие луддиты-пуристы, воротящие нос от браги, но не могли позволить себе что-то лучшее; аристократичными их не назову, ведь это люди низкой квалификации и, соответственно, достатка. О самогоноварении же и проблемах общества с ним связанных даже вспоминать не хочу...

Но даже в первом виде заведений чаще имелись столики и барная стойка, какой бы тавтологией последняя пара не являлась. Зачем всё это там, где и стаканов-то нет? Я думаю, что такая организация пространства иллюстрировала стремления человеков не только к функциональному удовлетворению потребностей, в данном случае коммуникационных, и даже не эстетических, а привычных культурных, главное – иррациональных:
– Всегда были столики, пусть будут столики! – примерно так звучало негласное требование масс, с добавлением чего-то вроде, – Мы привыкли к стойке с табуретами, где она?! Имеется? Отлично! Официант...
Хорошо, что никто не вспоминал о плевательницах, впрочем возможно луддиты в некоторых заведениях, в стремлении вернуть всё "старое и доброе", добились и их наличия. Есть шансы на то, что описанное когда-нибудь прогрессивно изменится, вероятно даже совсем скоро, но пока всё оставалось именно так, потому что человеки хотели побыть среди других, часто не общаться и даже не смотреть на кого-то определённого, а локализовать своё тело среди подобных в время процесса – по-моему подобающая форма коммуникации в социуме всё больше и больше отчуждающихся друг от друга индивидов.

И дело не в Нейронет или её предшественнике – Интернет 4.2, хотя последний та ещё помойка, а также не в нейроблоках, дело в выборе человеков, а хотят они, как показала практика, в основном держаться друг от друга на расстоянии, но одновременно не слишком большом: "Не хочу вас слышать, но предпочитаю держать в поле зрения". Вспоминая луддитов сам я не понимаю как можно отказываться от благ нейроблока: не беря в внимание абсурдных фобий о взломе и краже персоны или влиянии на сознание – вероятнее погибнуть при авиапутешествии, нейроинтерфейс в системе с сопроцессорами и локальными базами данных не только помогает и делает многое в быту и делах проще, главное – он предоставляет ранее невозможное. Нет нейроблока – ты неполноценный человек настоящего, инвалид, причём добровольный, это же нелепо! Луддитов следует поражать в правах на основании психического нездоровья. Те же цифровые коктейли – сертифицированные программы, которые управляют биохимией не только мозга, но и организма: загрузил парочку и похорошело, или наоборот, как захочешь, так и будет. То же самое с всякими неврозами, у человека может всё бытие проблемы с управлением гневом, а теперь он не сходит с ума от своей возбудимости; да, всё ещё индивид с вспыльчивым характером, но уже не взрывной от пустяков безумец. Будущее! Вернее настоящее. Более того, это же всё подлинное, а не иллюзия или галлюцинация: андроиды от цифровых коктейлей испытывают виртуальное опьянение, а мы дуреем по-настоящему, ведь принципиальное воздействие такое же, как у спиртов, только точечно, прогнозируемо, более ярко и богато – лучше.

Я потянулся и по развязности внутренней речи понял, что загруженная новинка, порекомендованная персоналом бара, подействовала и мне нравится, то что нужно после сумасшедшего дня с переговорами в глубинке, в которых, похоже, не особо-то заинтересована ни одна из сторон; угораздило же попасть в опалу к директору напра... Я забылся, так как скупые пирамиды софитов, обшаривающие своими основаниями помещение, на долю секунды вырвали из полумрака её; спешно отдав нейроблоку распоряжения я в волнении вперил взор сознания в постоянно улучшаемый визуальный образ, который сопроцессоры предоставили из базы дублированных данных мгновенной памяти. Облик незнакомки очаровал: взъерошенная пышная грива слегка курчавых волос, переливающихся блеском между нефритовым и ядовито-зелёным, обогащая основной изумрудный цвет, обрамляла голые плечи, а главное примечательное, заставившее забыть о прочем, – золотого отлива кожа, буквально, а значит мышечные волокна в значительной мере дополнялись электромагнитными наноприводами, которые питались по медным каналам и переплетались с богатой золотом нервной сетью. И если кожа и мышцы синтетические, а также вырабатывающий совсем иную кровь косный мозг, то это явно глубочайшая модификация тела, возможно оно всё полностью искусственное. Я быстрым движением языка облизнул губы и осознав что сделал это, хоть немного вернулся к себе и стороннему осмыслению ситуации, а не только очарованно всматривался в транслируемый в психику образ.
– Нет, такое знакомство я не упущу! – скомандовал я себе и направился к барной стойке.
Шансов прибавляло то, что в барах этого вида нахождение у стойки означало приглашение к знакомству, ведь близость к бармену для скорейшего пополнения стакана исключалась. Оставалось надеяться незнакомка не гиноид; они, конечно, предпочитают несколько по-иному организованные заведения, да и компанию подобных себе, но чужая душа – потёмки, даже если она принадлежит самоосознающей немашине.
– О Великое Безликое Ничто! – выпалил я мысленно, когда на меня повернулся взгляд глаз чёрного цвета, пульсациями разливающегося от зрачка по всей чуть более светлой склере, с тремя огненно-оранжевыми многорежимными зрачками сложной формы, напоминавшей постоянно меняющуюся картину калейдоскопа. – Повезло: она, скорее всего, – не гиноид! – с облегчением констатировал я, так как многорежимным тройным зрачкам не нужен второй глаз и немашина, скорее всего, не стала б имитировать парное движение оптических датчиков, желая казаться привычнее и вызывать доверие у подошедшего человека с единственной модификацией: протезом тазового сустава, полученным из-за неловкого слалома по лестнице из спальни в гостиную. – Или мой визави гиноид-девиант...

– Салют! – поприветствовал я и сел рядом, она лёгким движением подняла кисть, показав ладонь, но за сигнал заинтересованности я принял взгляд, пристально меня изучавший. – В персональном опыте у меня случались казусы, когда с багажом знаний, совокупностью представлений о предмете и особенностями восприятия, я всё же путал киборга с андроидом, представляешь? – она слегка улыбнулась, как мне показалось приветливо, а не изображая учтивое внимание, но промолчала, оставляя меня в неведении и с необходимостью нового плана действий по выяснению. – Вернее с гиноидом, конечно с гиноидом, – поспешил поправиться я, а сам отметил, как часть уверенности отступила в щёки в форме красноты.
Если с определением оригинальный человек перед тобой или существо с искусственным телом сложности возникали редко, то при общении с вторым имелись проблемы, например, хотелось понять с кем коммуницируешь: с киборгом или андроидом.
– Когда-то давно, подсаживаясь к заинтересовавшей незнакомке, я спрашивал одна ли она и, если нет, предлагал провести время вместе. Теперь у красотки разумно узнать её подлинный пол, и чем она притягательнее, тем больше сей вопрос волнует, ведь, как ни странно, мужчины заказывают себе тела завораживающих красавиц, а женщины, напротив, предпочитают внешность скромнее. А самое ироничное, на мой взгляд, что интересует не биотический пол, его-то с помощью синтетического тела можно выбрать любой, а именно что гендер – пол психический, социокультурный. Не то чтобы меня смущала связь с мужчиной, предпочитающего мужчин или всё-таки самцов... Ладно, – решил признаться я, начав путаться, – Гипотеза о сексе с цис-мужчиной, сменившем своё оригинальное тело самца и теперь обитающего в оболочке, копирующей в деталях тело женщи... самки, меня беспокоит, по-моему это по-гейски, а я не гей. Но, – потеряв остатки уверенности в голосе я поспешил уточнить, – В твоём отношении мне всё равно! – и махнув кистью, выражая решимость, понял всю наглость и аляповатость предложения. – Что я ей наговорил?! – принялся мысленно ругать себя я, – Она подумает, что я и правда воспринимаю себя настолько привлекательным, что она, или он, а может таки оно, уже априори заинтересованы, а от меня требовалось лишь озвучить своё высокое согласие...

Но постепенно я, в веренице сворачивающихся прежних и представавших новых, но уже знакомых образов, осознал то, что нахожусь на прежнем месте – за занятым ранее столиком, а стойка всё так же на некотором удалении напротив.
– Понравилось, повторить? – тут же поинтересовался прибывший официант.
– Вообще, – протянул я в ответ, ошарашенный вопросом, ведь несколько секунд назад собирался выяснять и жаловаться, но теперь стал понимать что именно произошло, – Мне нужно подумать...

июнь 4718
Algimantas Sargelas